Носкииии, горячий чай, конфетки, 3-й сезон ТБВ, урчащий кот на расстоянии вытянутой руки и хорошие воспоминания. Можно вовсем свежие, например, как сегодня мы, не имея ни слуха, ни голоса, ни совести, пели песни из советских фильмов. Хэ-хэй! А как вы согреваетесь? Я что, одна сижу без отопления?
*дышит на ладошки* Ну и дубааак в квартире. Хоть на улицу иди, там солнышко и ветра нет. А отопление обещают лишь послезавтра включить. Обычно люди в условиях похолодания как-то собирались, активизировались и шли творить направо и налево! Тут же хочется просто закутаться в одеяло и не двигаться до утреннего будильника. Давай, Мантихор, давай - фики пиши, литературу конспектируй, чашку помой хотя бы.... А ведь такие мысли хотела здесь записать! О моем восхищении Италией, Ренессансом, о душке Макиавелли и лапочке Море, о море и книгах, о солнце и гениях, о винах и песнях... Тьфу. Пойду хоть чаю выпью. Авось согреюсь и перестану нудеть.
". Согласно Макиавелли, человек сам по себе ни хорош, ни плох, но, скорее, склонен к тому, чтобы быть плохим. Следовательно, политик не может полагаться на положительное в человеке, но должен принимать преобладание отрицательного и действовать в соответствии с этим."
Джованни Реале и Дарио Антисери, "Западная философия от истоков до наших дней"
Ну не душки ли эти итальянцы? Я вся прямо умиляюсь и им, и книгам, и Италии, и Ренессансу. Сплошное восхищение эпохой. Но не слепое поклонение, прошу заметить.
Гекзаметром про Снейпа Не мое. Читать лежа, с выражением, заткнув рот кляпом.
сдохнуть со смехуМуза, воспой, наконец, хитроумного Снейпа (Да уж изволь – ибо вечно не тех воспеваешь!), Сальноволосого сукина сына, который Скверным характером многих вводил в заблужденье, Сам же в душе был пушистою лапочкой белой И в Рождество подменил бы, конечно же, Санту, Если бы тот не удрал с перепугу на эльфе, Сунув оленей в мешок... Но сейчас наш рассказ не об этом. Северус Снейп был героем власато-носатым, Бурно вздымалися перси его под одеждой (Перси со строчной – не Визли, а сисьге мужские. Женские тоже, но речь мы ведём не об этом). Стоило Снейпу узреть безобразия, кои Хогвартса школа избыточно предоставляла, – Коршуном падал он вниз и кричал громогласно: «Поттер и Визли, молчать! Пятьдесят галеонов с Дамблдора!» Что-то не то он кричал... «Пятьдесят галеонов с Малфоя»? Тоже не то... Слушай, муза, пьяна ты, однако! Ладно, с начала начнём, ведь рассказ наш совсем не об этом. В те времена жил в Британии Лорд преотвратный (Честно сказать, и не жил он, а так, возрождался), Имя его называть запрещали, поскольку Всякий его переврать норовил, и бесстыдству Версий отдельных народ и поныне дивится. «Росмэн», к примеру... но речь мы ведём не об этом. Снейп хитроумно в доверие к Лорду втерелся (Муза, отдай пси... ло... ци... то, что куришь. Немедля!). Втёрся в доверие к Лорду герой сальновласый. Хмурились брови его и чернели тоннелями очи (Я здесь при чём? Это Роулинг так написала – Книга седьмая, в конце, где прощальные к Поттеру речи). Лорду подсказывал Снейп, как вести себя в школе и дома, Верных соратников как посильней круциатить, Чтоб разбежались, едва приключится несчастье, Лорд же прелысый ценил те советы безмерно, И выполнял их, себе же готовя могилу. Но переменчиво счастье, и знают лишь Парки (Парки, не Паркинсон! Это богини такие) День, когда кончится пряжа и нить оборвётся. Парки-то знают, а смертным сие недоступно. Вот почему говорят, будто после победы над Лордом Снейп хитроумный не помер, а смылся себе на Гавайи. Там он живёт, и туземные знойные девы Дарят подарки ему, прижимаясь к власатому телу, Ласки дарят и соития просят бесстыдно... (Муза, завязывай! Рейтинг и так уж высокий! Нефиг НЦ-шную сцену гекзаметром шпарить!) Здесь и оставим героя, восславив достойно Мудрость его и великие сонмы талантов. А в Рождество он к нам явится всенепременно, Только вот Санту поймает... Но ныне рассказ не об этом…
Здравствуйте, рыцарь! Ну что же вы, может зайдете? Лестница там...ах спешите? Ну ладно тогда. Но почему вы дорогой окольной идете? Если вы скачете в замок - то вам вон туда. Что? Заключенных сажают так после процессов? Что вы! Одумайтесь! Нет, не давала обет! Тут просто башня - положено, я же принцесса, Папа-король охраняет меня так от бед. Что? В замке бал? Да я знаю. Ах, песни и пляски... Я лучше с книгой - приятнее уж во сто крат. Нет, в моем возрасте поздно читать уже сказки, Эта - о том, как проводят военный парад. Знать нам положено, правящим, вобщем, особам, Все это: этику, право, науку, - горой! Странно - казалось бы, миром помазаны богом, А достигаешь всего ты своей головой. Да, я принцесса. Не склонна к любви и нарядам. Даже счастлива - кому в башне принесу вред? Просто мне скучно...Когда проезжаете рядом, То заезжайте хотя бы ко мне на обед...
Проговариваю про себя и убеждаюсь, что читать его надо с выражением, мимика чтоб была задействована - а то акценты не расставляются.
Собссна, бутылка белого уже распита - да, хоть сегодня и понедельник, да и вечер еще не наступил. Шерлок пусечка, и Ватсон пусечка, но порой сценаристы пафоса нагоняют...хотя и меньше, чем фансервиса. Джен я уже точно хочу писать, ах, такое в голову лезет! Вот сейчас моя тетка (ох, у нее такие классные кофточки - всегда подчеркивают мои достоинства!) приведет апостола - и будем на троих курить канон, который официяльный фандом. А у меня еще доклад по антропологии-матери...но где наша не пропадала? К тому же, душку Макиавелли я уже третий год отчаянно читаю и люблю.
Да, и Фигвайза - она классная. Я просто вся благоговею и восторгаюсь этим человеком.
Практически пассивно курнуть Шерлока. Тетка, ну ни абижайся. Потом - пару затяжек ТБВ. Все это - с обалденным темным виноградом, с ароматным чаем и рошеновскими конфетами. И гонять с котом попрыгунчик по квартире. Ну какие доклады, какие фики? Тут же кот и Радж с Говардом! Х)
Да, это трава. Так, марихуана. Потому что на что-то более серьезное не тянет. Но! Ватсон такой пуся, который нигхыра не понимает, и тут можно такоооое написать...
Голодный Мантихор - очень уж мастеровитое существо. Покопался в пустом холодильнике, пошарил на полочках, и приготовил - опа! - плов из ничего. Студент нигде не пропадет
Есть в ЖЖ такой замечательный человек, рисующий карикатуры и прочие картинки. Основная тема - политика, но есть и обычные юмористические работы : Часть первая
Я всегда так смущаюсь, когда вижу, что ко мой дневник просматривал Чиф-сан. Ну, или другие уважаемые мной люди. Прямо хочется заорать "Аааа!" и переписать все набело
Официально разрешаю кидать сюда заявки. Этим вы отвлечете Мантихора от учебы скуки и разогреете его ум перед важным делом. Кидайте, пожалуйста! Ваша заявка - наш драббл! Пишу все: джен, гет, фем, даже слэш, простихосспади. Для хороших людей ничего не жалко. Заявки можно давать не один раз
Вы не поверите, но я терзаюсь муками совестивыбора. Идти на семинар к восьми утра или не идти? С учетом, что в материале я не разбирась, а презрительные реплики преподавателей и собственное молчание на их вопросы просто гробят веру в себя, чертовски. Возникает порой мысль свалить с этого факультета, но два года проторчала - что, еще не проторчу? После бессонной ночи я так и не выспалась, ноги вопияют о том, что столько км наматывать - это же ваще ахтунг, надо лежать и лежать. И что будем делать?
Upd. С добрым утром! Как хорошо, что я выспалась. Как плохо, что я столько пропустила. Ничего, потом будем нагонять. А как иначе? Зато я хоть немного ползаю по дому. Интересно, кто среди моих ПЧ оказался самым совестливым?
чуть-чуть многабуковПовинуясь какому-то древнему человеческому инстинкту Орихиме пытается отсчитывать дни. Сначала она пробует ковырять ногтями белую штукатурку, потом ножом для масла вырезать палочки на столе, но на следующий день приходит ОН, и в этом больше нет нужды. В его глазах Орихиме видит такую длинную череду дней и ночей, что поначалу ей кажется – еще час, и время потечет у него из глаз как слезы. Он приходит каждый день, оставляя безвкусную еду, и каждый день взгляд ее серых глаз оставляет влажную зарубку на его лице. На его ничего не выражающем лице. Впрочем, Орихиме достаточно прожила рядом с людьми, чтобы не вестись на такие трюки. Чем усерднее люди прячут что-то, тем ценнее должна быть находка. Разгадка Улькиорры Шиффера стала ее первоочередной задачей. Ее времяпрепровождением. Ее спасительной соломинкой в распростершемся вокруг океане безмолвия и сумасшествия. Каждый день она разглядывает его: у него узкие запястья и меловая кожа, и он пахнет сыро и гулко: как вдох, как вечер. Как болезнь. Каждый третий день приходит другой. Он ничего не скрывает, он сложен в своей простоте, и единственное, чего Орихиме не понимает – зачем он здесь. Раздражение и гнев плещут вокруг него, и это настораживает даже ее, уже привыкшую ко всему. У Орихиме много времени и мало развлечений, так что она никому не говорит, и Гриммджо продолжает приходить: всегда в положенное время. Обычно он садится в угол, приваливаясь к стене, а Орихиме – на диван, спиной к нему и так они сидят - скованные вездесущей тишиной, почти в трансе. Орихиме есть чем себя занять: она думает о доме: пытается вспомнить какой расцветки ее летние платья, сколько у нее чайных чашек или с кем она сидела за партой во втором классе. Иногда эта игра превращается в другую – Не думай о Ичиго – но делать это с каждым днем, на удивление, проще. Арранкар у нее за спиной немного похож на него: такой же яростный, но потерянный, он пахнет остро и звонко. Как меч, или как кость, или как боль. Как страсть. - Он что-нибудь говорил про меня? В один из идентичных неразрывных непрекращающихся дней этот вопрос вырывает Орихиме из уютного оцепенения и она еще несколько секунд висит между небом и землей, прежде чем плюхнуться обратно на софу. Это...неожиданно. Впрочем, в такой ситуации несложно сложить дважды два. - Ичиго? В конце-концов, они ведь даже оба рыжие. - Причем здесь Ичиго? Улькиорра! Улькиорра у которого черт знает сколько веков в глазах, который приходит неслышно и пахнет бетонным крошевом. Улькиорра, который не поддается разгадке и у которого не слезает со щек мел, сколько на него не смотри. - Нет. Ничего. - Правда? А вот о тебе он говорил. Вот теперь Орихиме по-настоящему страшно. Она слышала о людях, которые выжили, попав под поезд, но ни разу не слышала о тех, кто спасся оказавшись между двумя поездами. Впервые за все время она чувствует ледяной взгляд между лопаток и думает, что это не так сложно – узнать как ты умрешь. Достаточно всего лишь посмотреть на свою жизнь.
Он по прежнему приходит каждый день и Орихиме впервые понимает что такое одержимость. Она наклоняется ближе, глубже вдыхая холодную пыль и перламутровый дым, она перехватывает его руку, забирая поднос, она перебирает в голове все эмоции, которые когда-то могла чувствовать. Ненависть? Нет. Скука? Нет. Интерес, привязанность, презрение? Она касается его плеча. Такого же непоколебимого как эти стены. Гордость? Одиночество? Рука ползет вверх, пальцы касаются губ. Зеленые глаза не отражают ничего, кроме нее самой – заброшенной и напуганной. Сострадание? - Я плохо сплю,- говорит она,- Это из-за света. Ты не мог бы выключить свет? Мрак опускается вокруг них, но и теперь она не слышит его дыхание. Его руки – ледяные. Его губы безвкусны. - Прости,- говорит он, отстраняясь, и Орихиме кажется, что это его первые слова за последние десять тысяч лет. Она поднимает голову, но там больше нет ее отражения. Любовь? Нет! Но... Когда арранкар уходит, Орихиме не оборачиваясь отходит от стены и тихо опускается на диван. Сегодня третий день, и три дня назад был третий день, и еще три дня назад... Немного поерзав, так чтобы прицел голубых глаз приходился на привычном месте, она закрывает глаза и принимается ждать. Позади нее слышаться шорохи, и скрипы, и тяжелое звериное дыхание. Кто-то крадется к ее дивану, но Орихиме лишь улыбается. Немного обидно умирать вдали от дома, но, как говориться, нельзя иметь все. Она последний раз бросает взгляд на дверь, в которую только что вышел Шиффер, и перед ней, наконец, разливается безутешная и бесконечная пустыня его отчаяния. Отчаяния, частью которого она собирается стать.
...и бессонница настигает тебя, тихо так, как нечисть. Она подкрадывается к тебе, как вампир, и потихоньку отбирает у тебя время. Сначала ты сражаешься. И начинаешь читать. Но потом ты понимаешь, что вот эту вот интересную книжку надо немедленно отложить, а то ты не успокоишься, пока не дочитаешь до конца...ой, конец. Убийца - почтальон. Потом ты открываешь что-нибудь скучное и полезное. Потом понимаешь, что полезное оно больше, чем скучное, что глаза устали, можно отбросить телефон и...и лежишь, уткнувшись в подушку. Ты гладишь кота, вздрагивая от его раскатистого мурлыканья. Ты подбиваешь под себя одеяло, пытаясь устроиться поудобнее и не выпустить при этом тепло. Ты утыкаешься носом в подушку и считаешь овец, тюленей, доллары и звезды на небе...Потом все тоже самое - но лежа на спине. А тебе ведь так хотелось спать! И до сих пор хочется, до ломоты в глазах, но стоит прикрыть веки - и гулко. Лишь мысли носятся и покалывают мозг. Вот уж, простите, блять. То ли вообще не ложиться, то ли пить пустырник и спать тогда без задних ног.